До начала индустриальной революции Китай был значительно богаче любого европейского государства. На протяжении 18 из 20 последних столетий Китай производил большую долю валового внутреннего продукта, чем любое западное общество. Еще в 1820 году на долю Китая приходилось больше 30 процентов мирового ВВП — больше совокупного производства тогдашних Европы и Соединенных Штатов вместе взятых! Еще во второй половине XIX века китайский флот был четвертым в мире и первым в Азии. Китайцы привыкли считать другие народы варварами. Издевались над иностранцами. Но в конце XIX — начале ХХ века, напротив, наступил период колоссального унижения китайцев, которые не могли противостоять иностранным армиям.
Первая японо-китайская война разразилась осенью 1894 года. Японцам тогда понадобилось всего полтора месяца, чтобы одержать победу. Китайскому правительству пришлось подписать унизительный договор, выплатить большую контрибуцию и пойти на территориальные уступки. К 1904 году Япония удвоила свою армию. Это позволило ей взять верх над русскими войсками в Маньчжурии, после чего отхватить еще кусок Китая.
После колонизации Кореи (в 1910-м) идея территориальных приобретений становилась в Японии все популярнее. В Первую мировую Антанта санкционировала японские территориальные приобретения, о чем вскоре западные страны сильно пожалеют: пока Европа была занята своими проблемами, Япония завоевывала жизненное пространство. А самым большим призом для нее стал Китай, обескровленный внутренней смутой.
В 1911 году в Китае вспыхнула революция. Маньчжурская династия Цин правила в Пекине с 1644 года. Маньчжуров было меньше, чем ханьцев — основной этнической группы Китая. Свержение правящей династии воспринималось как освобождение от инородцев. Символическим актом стало избавление от косы, которую носили мужчины. Косы обрезали принудительно. А маньчжурам еще и отсекали головы. «У маньчжура сердце змеи, нрав хищного зверя. Режь монголов и маньчжур, убивай заморских скотов!» — призывали восставшие революционеры.
Революция разрушила империю. Одна провинция за другой объявляли о своей независимости. Авантюристы в военной форме создавали удельные княжества и отказывались подчиняться центральному правительству. Огромная страна вступила в период хаоса и междоусобных войн. Китай оказался очевидной целью — огромная и плохо управляемая территория.
Для начала японцы захватили Маньчжурию, которую в 1932 году превратили в марионеточное государство Маньчжоу-Го. Японию как агрессора исключили из Лиги Наций, но больше ничем мировое общество помочь китайцам не могло. 7 июля 1937 года японцы развязали уже полномасштабную войну с Китаем. Взяли Пекин. В августе разбили 73 из 180 китайских дивизий и захватили Шанхай. В декабре — Нанкин. Китайские дивизии сдавались на милость победителя. Но, с точки зрения японцев, пленные не заслуживали милосердия: они опозорили себя — проиграли войну, но остались живы.
«Солдат не сдается в плен,— не скрывая отвращения, говорили японские офицеры.— Если солдата побеждают, он должен уйти из жизни. Никто из вас не сохранил ни капли мужества, чтобы поступить так. У нас нет средств кормить вас. Мы предполагали, что имеем дело с достойным противником. Если мы начнем вас кормить, то лишим горсти риса японского ребенка, который имеет на нее больше прав, чем вы».
Для нас вторая мировая война началась 22 июня 1941-го. Для Европы — 1 сентября 1939-го. К тому времени Китай уже много лет истекал кровью в войне с Японией — но всем было плевать.
Высшим шиком в офицерском корпусе японской императорской армии считалось умение обезглавить человека одним ударом меча. Приговоренного к смерти ставили на колени, руки связывали за спиной. Появлялось полковое начальство, командиры батальонов, все занимали отведенные им места. По давней традиции офицер, демонстрирующий свое искусство, подходил к приговоренному к смерти сзади — из страха, что душа жертвы, отделяясь от тела, может схватить его. Широко расставив ноги, он поднимал меч и с выдохом одним ударом отсекал голову. Офицер отходил в сторону, чтобы вместе со зрителями полюбоваться своим мастерством. В японских оккупационных войсках на территории Китая было устроено нечто вроде соревнования среди различных японских подразделений: кто убьет больше китайцев. Унтер-офицеры и рядовые разбивались на пары: один орудовал мечом, другой считал отрубленные головы и отбрасывал их в сторону. Так было, например, в 1937 году в городе Нанкине, который был древнейшим культурным центром, а в ту пору еще и столицей Китайской Республики.
Японский генерал Иванэ Мацуи, командовавший экспедиционным корпусом в Китае, говорил: «Борьба между Китаем и Японией — это схватка между братьями внутри азиатского семейства. Мы делаем это не потому, что ненавидим китайцев, а потому что слишком их любим. Это как в семье, где старший брат делает все, что в его силах, чтобы заставить младшего брата вести себя достойно…»
Старшим братом по праву должен был бы считаться Китай — куда более древнее государство, чем Япония. Япония многое позаимствовала у китайцев — от иероглифики до чайной церемонии. Но на поле боя китайцы не устояли перед японцами. Китайцы были растоптаны и раздавлены и не понимали, как при такой великой истории и культуре это с ними случилось.