Дмитрий Косырев, политический обозреватель МИА "Россия сегодня"
Накануне выступления премьер-министра Индии Нарендры Моди перед обеими палатами конгресса США газета Washington Post сделала замечательную вещь: опросила конгрессменов на тему того, что бы они хотели услышать от лидера великой азиатской державы.
Моди сказал не то, что они от него ожидали. Он вместо этого предложил двум державам вместе улучшать мир. И есть подозрения, что даром это ему не пройдет, поскольку не очень вписывается в американское видение мира и роли США в таковом.
Поцеловать туфлю
Если говорить о подписанных в ходе визита Моди в США документах, то они существенны, но не принципиальны. Военно-логистическое соглашение – по сути, документ о транзите войск или техники США через какие-то территории Индии в случае необходимости. Похожий договор ранее заключался между Россией и НАТО по поводу Афганистана. Рост закупок американских вертолетов говорит о том, что Индия диверсифицирует источники военных поставок, и не более того.
Но возник прогресс по части того, что администрация Барака Обамы любит больше всего: это Парижские климатические соглашения, которые Индии нравились так же мало, как и многим другим странам. Поскольку означают не то чтобы немедленное улучшение погоды, а прорыв американских "зеленых" энергетических технологий на рынки всего мира. Обама, однако, долго уговаривал присоединиться к соглашению сначала Китай, потом Индию. И вот сейчас они договорились: до конца года Индия все подпишет.
Это будет означать, что договором охвачено уже 55% парниковых газов нашего мира. А значит, Парижские соглашения вступают в силу еще до ухода Обамы с президентского поста, на радость связанным с демократами "новым энергетикам".
Дело в том, что Дональд Трамп (и прочие республиканцы, считающие игры вокруг потепления одной из американских глобальных и лживых афер) пообещал вывести Америку из соглашения, если победит. Но предусмотренная в документах процедура выхода теперь, после вступления соглашения в силу, займет 4 года, так что Индия сделала демократам и их лоббистам большой подарок. Но не даром. Как и в случае с Китаем, идет торговля за то, чтобы не одни только США развивали свои "зеленые технологии" и особенно продавали их.
В общем, визит как визит. Но обращение к полному составу конгресса – это особая история, шанс выступить там в США считают чем-то вроде подарка зарубежному лидеру, милости, типа права поцеловать туфлю императора. Так чего же хотели конгрессмены услышать от индийского премьер-министра?
Например, то, что Индии пора выходить из относительной самоизоляции и брать на себя некую ответственность за происходящее в мире: запомним этот тезис. Или — пусть премьер скажет о том, как расширить доступ американского бизнеса на индийский рынок.
Кто-то из конгрессменов хотел призвать Индию к ответу за ее внутренние дела – за изнасилования женщин в семьях, например. Кому-то не нравится тамошняя преступность и вообще ситуация с правами человека (получается, что об этом надо говорить в парламенте чужой страны). А особенно интересный вопрос — каким образом Индия намерена помогать США "сдерживать" Китай и строить повсюду системы противоракетной обороны.
Что у дипломата на уме, у конгрессмена на языке. По сути, здесь мы видим традиционную для американца постановку вопроса в отношении иностранного государства: вы с нами (то есть под нашей командой) или против нас? Третьего варианта не предусматривается.
На роль сателлита не годится
Так вот, Моди на все эти ожидания ответил асимметрично. Сказал с одной стороны ожидаемые, с другой — неожиданные вещи.
Про Китай – ни слова. Понятно, что США только и мечтают, чтобы другие страны несли потери, враждуя с их стратегическим противником – Китаем: вот пусть Россия или Индия с ним ссорятся. Но этого не получается.
Моди говорил хорошо, его 40 раз прерывали аплодисментами, он цитировал Мартина Лютера Кинга и прочих американских богов. Но при этом он напомнил, что Индия изменилась, это сегодня самая быстро развивающаяся из развивающихся экономик мира. Вдобавок его выступление – это "честь, оказанная 1,25 миллиарда человек, представляющих многовековую культуру, с ее глубоким уважением к человечеству и верящих в философию того, что мир – одна деревня", сказал он.
Далее же он сказал, что США и Индия перешли в новую эру, когда индийцы уже не думают, что им могут дать США. Сейчас надо думать, как две страны могут работать вместе, чтобы улучшить мир.
Вроде бы это ровно то же самое, о чем говорили конгрессмены (точнее, демократ Роберт Менендес) – что пора Индии "брать на себя ответственность за происходящее в мире". И вот она ее готова взять, да еще и в сотрудничестве с США. Что же тогда не так?
Здесь достаточно вспомнить, когда и с какой страной США, с их политическим мышлением, считали возможными равные отношения. Те самые, которые предлагала им несколько лет назад Россия, затем Китай. Вроде бы никто в Америке не возмущался предложениями если не дружбы, то сотрудничества. Но получилось все наоборот, по одной простой причине. Речь о не сателлитах, а о державах, которые не представляют себе иных отношений с себе подобными, кроме как партнерство равных.
И вот растущие, способные обогнать Америку державы протягивают ей руку дружбы и слышат в ответ: "у акулы нет друзей".
Кстати, Моди не удержался и сказал "плохие" слова – насчет индийской "автономии в принятии решений". Заметили или нет?
Вообще-то было бы довольно высокомерным считать, что премьер Индии не понимал, что делает. Его именуют чуть ли не самым умелым из высокопоставленных дипломатов в мире. Вопрос в том, к кому он с такой речью обращался. К индийской аудитории – однозначно, и еще к многомиллионной массе индийских соотечественников, живущих за рубежом. Они должны понимать, что для их страны пришла новая эпоха. Поймут ли конгрессмены США – их проблема.
Что касается американских СМИ, то они уже давно ведут против Индии, и особенно Моди, откровенную войну. Вот если бы индийский премьер сказал в конгрессе волшебные слова насчет американского лидерства хоть в чем-нибудь, или что США для каждого индийца – сияющий город на холме, все было бы по-другому. А предложение партнерства равных – это не просто не по-американски, это фактически угроза.