Австралии нужно перестать «ходить хвостиком» за США (National Interest)

В связи с этим, отмечает автор, Австралии следует переоценить свою приверженность борьбе с ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) по двум причинам. Во-первых, избрание Дональда Трампа президентом США открывает новую эру глобальной политики, в которой дела будет вестись на трансакционной основе. Во-вторых, динамичный рост Азии означает, что Австралия должна уделять приоритетное внимание своим стратегическим целям в регионе и ставить их над сомнительными обязательствами в рамках альянса с США на Ближнем Востоке.

Отсюда следует фундаментальный вопрос: является ли поражение ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) стратегической задачей для Австралии. Основополагающим соображением при формулировании стратегических целей Канберры является защита австралийского континента, поэтому, считает автор, поскольку ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) не представляет прямой угрозы для Австралии, борьба с группировкой не входит в спектр стратегических целей Канберры.

Австралия исторически основывала свой стратегический курс на политике Британской империи, заключавшейся в создании непроницаемой морской обороны. Это достигалось с помощью укрепления берегов и шагов, гарантировавших, что в Европе не будет доминирования одной-единственной державы.

Австралия считала такую модель стратегической обороны удачной, поэтому страна схожим образом укрепляла защиту своих берегов и заняла надежные позиции в регионе сильных держав средней величины, таких как Индонезия и Индия, и несмотря на то, что Китай демонстрирует статус великой державы, региональный баланс сил сохраняется благодаря мировому господству США.

Таким образом, перед Австралией не стоит никаких континентальных угроз. Страна тесно связана экономически, если не стратегически, со всеми своими непосредственными соседями и не сталкивается с прямой враждебности со стороны какого-либо государства на своей периферии или за её пределами. Борьба Австралии против ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) в рамках операции «Непоколебимая решимость» не соответствует ее стратегическим целям.

Однако ведение политики между державами — вещь сложная, и, в отличие от Британской империи двадцатого века, при формулировании своих стратегических целей Австралия полагается на гарантии.

Так, аргументацией Австралии при вступлении в войну с терроризмом стала необходимость придерживаться альянса с США. Тем не менее военное участие Канберры в операциях в Ираке и Сирии не является единственным способом, с помощью которого Австралия может продемонстрировать приверженность альянсу, безусловно, не зависящую от участия Австралии в делах Ближнего Востока.

Так, Канада полностью вывела своих военных из борьбы с ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ), что практически не повлияло на ее союз с Вашингтоном.

До терактов в Париже в 2015 году Австралия считалась второй страной по величине вклада в коалиционные силы, несмотря на то, что ни одного крупного теракта ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) не было совершено на территории страны.

Операции в Ираке и Сирии исчерпывают финансовые, технологические и людские ресурсы Австралии, при этом такой курс лишь подтверждает заблуждение о том, что внешняя политика Канберры привязана к внешней политике дяди Сэма. Альянс с США является неотъемлемым элементом глобальной политики в области безопасности Австралии, однако без непосредственной угрозы со стороны ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) и в отсутствие сопоставимых военных обязательств со стороны других стран сохранение статус-кво не может считаться основанием для уступок в отношении альянса.

Неопределенность, связанная с транзакционной внешней политикой Трампа, может вызывать беспокойство у некоторых стран, но стоит ли беспокоиться об этом в Австралии? У Австралии есть шанс поставить все точки над i одним движением внешнеполитической ручки. Во-первых, Австралия может сократить часть своей приверженности Ближнему Востоку. Во-вторых, и самое главное, Канберра может объединить свое союзное обязательство с США со своими стратегическими целями.

Так, администрация Трампа ясно дала понять, что желает пересмотреть и активизировать двусторонние соглашения как в экономическом, так и в военном отношении. Таким образом, с изменением администрации США операция «Непоколебимая решимость» выглядит не столь уж непоколебимой для стран, связанных исторически с США. Она стала носить характер, более напоминающий квипрокво.

Для Австралии такое развитие событий дает возможность отказаться от склонности присоединяться к обширным миссиям, которые преследуют непонятные цели и проводятся в находящихся в культурно чуждых стране регионах. В этих условиях Австралия может подтвердить свою решимость в отношении союза с США путем поддержки первенства США в Азии. Все это можно сделать на фоне того, как Австралия одновременно дистанцируется от Ближнего Востока.

Стратегические интересы страны в области региональной стабильности и процветания могут быть реализованы через сее альянс в США, а не вопреки этому союзу. Если не в борьбе с ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ), то где же находятся стратегические интересы Австралии?

Будущее стратегических интересов Австралии находится в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Динамичный рост множества азиатских стран станет испытанием господства США в Азии, кульминацией чего станет Южно-Китайское море — регион, где стабильность, без всяких сомнений, находится в интересах Австралии. Конфликт любого рода в Южно-Китайском море резко нарушит работу мировой экономики.

Хотя военные действия Австралии на Ближнем Востоке, возможно, и соответствуют историческому подходу страны к внешней политике, парадигма новых угроз безопасности, с которыми сталкивается Австралия, не сравнима с прежними. Союз Австралии с США подвергнется испытанию не в Мосуле, он будет протестирован в «мутных международных водах».

Таким образом, Австралия может перестать «ходить хвостиком» за США, не отказываясь от союза с Вашингтоном полностью. Сохранение господства США в Азии имеет решающее значение для широких стратегических целей Австралии, а также является гарантией поддержания стабильности в регионе.