США нужно согласиться на замораживание конфликта в Сирии (National Interest)

Так, интересы самого важного союзника сирийского «режима» — России — являются ключевым факторам, определяющим сложившуюся безвыходную ситуацию. России удалось с приемлемыми для нее издержками добиться своих целей по поддержанию своего «режима» на Ближнем Востоке, сохранению своего «скромного военно-морского и воздушного присутствия в стране», а также продемонстрировать, что она по-прежнему является игроком, с которым нужно считаться в этой части мира.

Москва заинтересована в том, чтобы эти успехи не были потеряны. Однако попытка сделать больше и освободить от оппозиционных сил всю Сирию повлечет за собой неприемлемые издержки для Кремля. Попытка овладеть всей Сирией, также, как это было в случае с Афганистаном в 1980-х годах, не в интересах России.

Точно такого же расчет придерживается и Иран, еще один сторонник официального Дамаска. Альянс Тегерана и Дамаска никогда не был браком по любви, вместо этого став ответом на общую угрозу в лице баасистского режима Саддама Хусейна. Интересы Ирана в сохранении позиций в этой части Леванта не исчезли после свержения Хусейна, но и для их осуществления не нужно, чтобы союзник Тегерана контролировал всю Сирию. Как и в случае с Россией, издержки, связанные с необходимостью захвата территорий у оппозиции, в скором времени стали бы неприемлемо высокими.

С точки зрения США, в этом конфликте нет ни одного привлекательного игрока, различаются лишь степени их непривлекательности. В стране никогда не было ни значительной либеральной, ни демократической оппозиции, ни основы для появления таковой. Утверждение о том, что возможность создания такой оппозиции была упущена, является фантазией. В реальности же на примере многих затяжных, жестоких конфликтов видно, что на первый план в них выходят те, кто выбирает путь жесткости, а не умеренности.

В том же, что касается внешних игроков, помимо России и Ирана, то среди них находятся и такие номинальные друзьями США, которые решили вмешаться в конфликт не из столь благих целей. В частности, Саудовская Аравия, следующая религиозным предрассудкам и испытывающая терпимое отношение к суннитскому экстремизму, а также Турция, параноидально преследующая курдов.

Несговорчивость, которая является причиной продолжения конфликта и препятствием на пути успешных переговоров, не является чертой только одной стороны, и ошибкой будет считать, что ключом к достижению решения станет обладание рычага влияния на «режима» Асада, поскольку оппозиционные группировки с таким же упорством противостоят этому, как и Дамаск. Точно так же признаки дестабилизирующего поведения проявляются не только в том месте, на которое указывают США. Россия и Иран поддерживают действующий «режим», находящийся у власти более 47 лет, тогда как именно другие силы пытаются нарушить статус-кво.

Даже если и получится провести более четкую линию разграничения «хороших» и «плохих» парней, конфликт носит настолько комплексный характер, что практически невозможно достигнуть одну цель и не нанести ущерб другой. Основной сложностью для США в этом отношении является то, как использовать курдов, которые показали себя крайне эффективно, против ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) и при этом не испортить отношения с Турцией.

Именно в области удерживаемых террористами территорий стоит ожидать наибольших изменений. Основное внимание сейчас уделяется захвату фактической столицы ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) — сирийского города Ракка. И не так важно, когда город будет взят, как-то, что за этим взятием последует. Важность находящегося на большом отдалении от США анклава, удерживаемого боевиками, всегда была преувеличена на Западе, а ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) даже до потери Ракки уже начала придавать большее значение террористической деятельности за рубежом, доказав, что ее деятельность не зависит от обладания теми или иными территориями.

От того, насколько нестабильным и хаотичным будет ситуация после поражения терроритов, зависит то, насколько плодородной будет почва для развития нового экстремизма, как под флагом ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) или любой другой организации.

На этом фоне политикам США следует помнить себе, насколько мало у США поставлено на карту в сирийском конфликте, кроме озабоченности возможностью экспорта экстремизма и политического насилия. Вашингтону следует не забывать, что организация ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) была экспортирована из Ирака, где группировка появилась под другим названием, будучи следствием вторжения и оккупации США. Важную роль будет играть попытка не допустить втягивания США в более масштабный военный конфликт. Примером подобного риска эскалации можно назвать недавний удар США по вооруженному формированию, связанному, по некоторой информации, с Ираном, когда ее члены подошли «слишком близко» к объекту, используемому силами США на юге Сирии.

Нет никаких оправданий для эскалации США в Сирии. С учетом характера нынешнего тупика в основной части гражданской войны, маловероятно, что подобный шаг станет тем, который сдвинет чашу весов в сторону будущего политического решения. На интересы же США подобный шаг повлияет мало.

На данный момент политика США должна фокусироваться в большей степени на том, что последует за захватом Ракки, чем на нем самом. Минимизация хаоса на территориях, освобожденных от ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ), отчасти является вопросом грамотного использования военного потенциала и отчасти — применение имеющихся в наличии дипломатических каналов, какими бы разрозненными они ни были. Поддерживаемый ООН мирный процесс в Женеве так и не смог предложить то или иное мирное соглашение, которое бы имело длительный эффект, однако это тот форум, на котором будет подписано реальное мирное соглашение.

Россия, Турция и Иран ведут параллельный процесс в Астане, результатом которого стало соглашение о «зонах деэскалации». Несмотря на то что оно, как отмечает автор, оставило без ответа целый ряд вопросов, в частности, о позиции внутренней сирийской оппозиции в отношении этих зон, США стоит изучить, каким образом этот план может быть использован для целей дальнейшей деэскалации.

США должны согласиться на сохранение Сирии в разделенном состоянии на определенное время. Замороженные конфликты не всегда столь уж плохи, и в этом случае замороженный конфликт будет лучше размороженного. Подобный предварительный результат сможет облегчить страдание Сирии, тогда как сторонам конфликта не придется официально отказываться от своих далеко идущих устремлений. Подобное развитие событий также может проложить путь к последующему урегулированию, которое будет включать в себя значительную децентрализацию Сирии, в рамках которой различные общины будет управлять своими территориями.

В то же самое время администрации Трампа необходимо отбросить свою склонность рассматривать каждый исход в свете побед и поражений, поскольку когда ситуация зашла в такой тупик, как можно видеть в Сирии, в рамках этой логики Трампа ожидает только поражения.