После украинских событий 2014 года в политическом словаре Центральной Европы весомо заявил о себе новый термин — «передовая линия обороны Европы». Впервые, по-моему, его использовал Петр Порошенко в канун 70-летия Победы на дискуссии «Последствия Второй мировой» в Гданьске:
Такой сценарий «пограничного форта» оказался тактически выгоден для украинской власти, получившей значительные средства на укрепление и перевооружение форта. То, что эти деньги заемные и их кому-то придется отдавать, сейчас никого не волнует.
Дурной пример заразителен, и сейчас доспехи «европейского защитника» норовит примерять Греция. Правда, ставки в ее игре не в пример выше украинских. Если украинскую элиту просто наняли для распродажи стратегических активов и пропагандистской имитации войны с Россией, то греки, наоборот, ведут борьбу за реальный актив: аппетитный пирог из месторождений углеводородов, обнаруженных в последние десятилетия в Восточном Средиземноморье. Напряжение в регионе последние полтора месяца только нарастает, и в конце августа Турция официально, на уровне вице-президента Фуата Октая предупредила, что определенные шаги Греции (расширение территориальных вод до 12 морских миль) могут «стать причиной военного конфликта». Я не собираюсь давать оценочных суждений о том, кто в этом конфликте отважный Леонид, а кто зловещий Ксеркс.
Тут речь о другом: Греция в своих действиях использует «украинскую модель»: изоляция противника (в данном случае Турции) путем описания ее действий как незаконных и интернационализация проблемы за счет использования плохого имиджа Турции на Западе. При этом представляя себя как «страну на передовой для Европы и США». И эта тактика дает свои плоды. На последней встрече министров иностранных дел Евросоюза в конце августа обсуждалось возобновление безоговорочной поддержки Брюсселем Греции и греческого Кипра.
А верховный представитель Европейского союза по иностранным делам и политике безопасности Жозеп Боррель объявил о решении совета «разработать список дальнейших ограничительных мер, которые могут быть обсуждены на Европейском совете 24−25 сентября». Европейская поддержка придает Афинам сил, и в настоящий момент в их действиях даже не просматривается желание деэскалации конфликта:
Греция фактически «сбросила» июльскую немецкую инициативу о возобновлении «предварительных переговоров» между Анкарой и Афинами;
Она практически не отреагировала на попытку генерального секретаря НАТО Йенса Столтенберга создать под эгидой альянса «технический механизм» для снижения риска конфликта или аварий между двумя союзниками в Восточном Средиземноморье;
Афины отклонили звонок Жозепа Борреля о встрече министров иностранных дел Турции и Греции в третьей стране.
Хотя в это время турецкие суда разведки энергоресурсов, в сопровождении военных кораблей, шарят в водах, которые Греция считает своими, самолеты имитируют воздушные бои в воздушном пространстве Греции, а на Северном Кипре турецкая армия и турки-киприоты проводят комплексные учения «Мученик капитан Дженгиз Топель», где задействованы и военно-воздушные, и военно-морские, и наземные подразделения Турции.
При таком положении дел те условия, которые Греция выдвигает для диалога с Турцией: вывод всех турецких гражданских и военных судов из района, который она заявляет в качестве своего континентального шельфа — являются заведомо невыполнимыми, поскольку турки готовы к драке, а не к капитуляции. Основные элементы сценария «Греция — передовая линия» (стратегия изоляции противника, расчет на беззаветную помощь, игнорирование посредников, требование капитуляций) идентичны украинским. Как идентична украинской и основная нынешняя греческая проблема: насколько они могут быть уверены в поддержке партнеров «цивилизованного Запада»? Американцы понимают, что конфликт неизбежно отправит Турцию в очередной дрейф в сторону России. Главный страх Германии, если не ее кошмар — это повторение притока просителей убежища из Турции в 2015 году. Официальные лица в Афинах пытались заверить Берлин, что Греция сможет предотвратить такой сценарий; но немцев это, похоже, не убедило. И все прекрасно понимают, что война между Грецией и Турцией вполне может разорвать НАТО. Это был бы не просто конфликт между двумя членами альянса. «Остальная часть НАТО будет глубоко разделена, поскольку некоторые страны примут сторону Греции, а другие — Турции».
Поэтому европейцы уже сейчас вертятся ужами на сковородке. Они даже отказались от столь привычной им политики «Кнута», перейдя к «Кнуту и Прянику»: «Мы определим … в нашей внешней политике метод кнута и пряника, … какие инструменты использовать для улучшения отношений и какими инструментами реагировать, если нас не уважают» (Шарль Мишель, председатель Евросовета). В качестве Пряника европейцы, скорее всего, предложат начало переговоров по обновлению таможенного союза и/или ускорению процесса предложения гражданам Турции безвизового въезда в Шенген. Право, не знаю, как самолюбивые турки отреагируют на мишелевский «кнут», но то, что европейский Пряник — это скорее Морковка для Осла, они уже заметили: «Это обязательства Европейского союза перед Турцией, изложенные в заявлении Анкары и Брюсселя в 2016 году, но они так и не были выполнены».
Трудно сказать, чем закончится греко-турецкий конфликт, но украинскую политическую элиту от столь выгодной роли «главного защитника Европы от восточных варваров» он явно отодвигает. Теперь ей стоит сидеть тихо-тихо и смотреть на развитие спектакля. Потому что при идентичных вызовах предпринимаются идентичные действия.
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь. Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.