Массовые манифестации памяти погибших сотрудников Charlie Hebdo в Париже и других городах Франции собрали более трех миллионов человек, ряд мировых лидеров явились во французскую столицу (от России был Сергей Лавров), мировые СМИ с восторгом сообщают об огромных массах народа, восклицающих «Мы все Charlie Hebdo» и выражающих решимость отстоять свою свободу.

Мы видели в истории пафосные, воодушевленные толпы, в том числе совсем недавно, и опыт показывает, что обычно из этого ничего хорошего не выходит (фото: Reuters)

Пафос огромной толпы, охваченной эмоциональным подъемом, переживанием борьбы и единства, гнева и протеста, необыкновенно заразителен. Так и хочется схватить огромный карандаш и слиться с этой толпой, где все друг другу свои, где все смело противостоят общему врагу.

Даже в наших снегах многие комментаторы, страдая от невозможности явиться в Париж, мысленно вместе с отважными французами.

Но я позволю себе посмотреть на все это холодно и со стороны. Мы видели в истории пафосные, воодушевленные толпы, в том числе совсем недавно, и опыт показывает, что обычно из этого ничего хорошего не выходит.

Хорошо, французский народ и его друзья славно погуляли, что дальше и какой эффект это все будет иметь? Ладно, миллионы людей вышли на улицы в защиту свободы измываться над Мухаммедом. Мировые лидеры в едином строю.

Какое впечатление это должно произвести на противника? Увидев такое дело, исламисты, наверное, скажут: «Упс, мы были неправы. Теперь-то мы поняли, что рисовать Мухаммеда в непристойном виде – это прекрасно. Мы как-то по простоте душевной не улавливали этого до сих пор. Но как увидели все эти толпы – да, теперь поняли».

Или все же это произведет несколько иное впечатление?

Я пытаюсь посмотреть на ситуацию глазами обычного мусульманина: «Так, для них всех принципиально измываться над Мухаммедом. Они все, во главе со своими политическими лидерами, вышли на улицы, чтобы решительно заявить об этом. Для меня принципиально чтить Мухаммеда, да, к ним тут не интегрируешься, я не смогу быть лояльным членом этого общества, нечего было и мечтать».

А как это выглядит в глазах экстремиста? Скорее всего, так: «Ребята, вы не поняли. Мы не знаем, удастся ли вас запугать или нет. И это не важно. Важно, что оскорбители Пророка должны быть убиты. Независимо от последствий мы легко идем на смерть, мы уверены, что нас там гурии ждут и всяческое блаженство, вы нас что, решили мировыми лидерами испугать?»

Сделает ли это все отношения между европейцами и живущими среди них мусульманами более теплыми? Увеличит ли это взаимное доверие? Выбьет ли почву из-под ног экстремистов? Побудит ли колеблющихся мусульман принять решение в пользу французского государства?

Боюсь, что ситуация будет ухудшаться – за полным отсутствием мудрости у конфликтующих сторон. Французы поселили в стране миллионы мусульман, и теперь эти люди – такие же граждане Франции, как и любые другие, многие там родились и выросли и не имеют никакой другой родины. Потом какие-то деятели начали плевать им в лицо – им показалось это чрезвычайно забавным.

Все это происходило на фоне роста исламского экстремизма, вызванного не в последнюю очередь тем, что Запад уничтожил государственность в Ираке и Ливии. Наконец явились экстремисты и убили плевателей, а также еще нескольких невинных и случайных людей, хотя их почему-то никто не прославляет.

В ответ произошли всенародные демонстрации с ясным посланием от лица народа и его политических вождей: «Мы плевали и будем плевать вам в лицо».

У французов в стране живут миллионы людей, которые могут совсем не одобрять террористов, но которые воспринимают карикатуры на Мухаммеда как проявление крайней враждебности и презрения. И французы выходят, чтобы им эту враждебность и презрение выказать.

Да, это в любом случае крайне нелегкая ситуация – люди не хотят слушать никаких «но», всякий, кто отказывается безоговорочно прославлять мучеников свободы слова, зачисляется в пособники террористов, толпа вообще безрассудна – и французская толпа не является исключением. Но политические лидеры должны бы знать лучше.

Можно было бы попытаться сформулировать послание иначе: «Мы негодуем на экстремистов, но мы верим, что большинство мусульман – мирные законопослушные граждане, и мы считаем неуместным оскорблять их насмешками над почитаемым ими религиозным лидером».

Да, толпа не знает слова «но», она не мыслит деталями и полутонами – именно поэтому от толпы не следует ожидать ничего хорошего.