Как и многие, я ждал мгновенной реакции на громкий теракт, несущий в себе не столько экономические и военно-тактические, сколько репутационные потери. Что говорило бы о том, что руководство страны, как и мы, подвержено эмоциям, а потому способно совершать крупные просчеты.




Мгновенной реакции не последовало. И хотя в недалеком будущем мы, возможно, еще узнаем о каких-то подрывах на территории Украины, которое потешит наше неудовлетворенное чувство мести, полагаю, мысли Путина и его команды крутятся вовсе не вокруг разрушения мостов, железнодорожных узлов, центров принятия решений в Киеве и прочей инфраструктуры.

Положение куда более серьезно.

Мы привыкли считать, что спецоперация на Украине — это война за существование России. Но совершенно не принимаем в расчет, что это и война и за существование США тоже. Не просто за их гегемонию, которая как бы снижает уровень потерь, делает их мельче наших, но именно за физическое существование государства как такового.

Американцы уже почувствовали последствия украинского конфликта — страны одна за другой отказываются подчиняться приказам из Вашингтона, часто не обращают внимания на грозные окрики, которые еще лет десять назад приводили их в ужас. Не буду перечислять все свидетельства изменений в мироустройстве, достаточно упомянуть ОПЕК, неожиданно для Белого дома вставший на сторону России.

Если Соединенные Штаты проиграют на Украине, то из подчинения выйдет и Европа, ибо станет непонятно, чего ради она пошла на такие жертвы. Сегодня все объяснимо: надо всеми силами, пусть даже за счет собственного комфорта, поддержать господина в его борьбе за власть над миром. Если же Украина станет российской, то жертвы были напрасны, и свой авторитет США потеряют навсегда даже на Западе.

Это слишком высокая цена.

Мы должны осознать, с кем и за что мы воюем. Вспомните, во время Карибского кризиса у американцев не возникало мысли о переговорах с Фиделем Кастро, никто не обсуждал и не осуждал Кубу как виновника конфликта. Мы же по-прежнему высмеиваем украинцев, переживаем за мельчайшие неудачи, требуем возмездия за теракты.

Нам нужно побыстрее переосмылить все случившееся за последнее время и сделать правильные выводы, иначе мы так и будем переживать по мелочам. Из Красного Лимана мы ушли, потому что нас переиграли американцы. Они же убили Дарью Дугину, а вчера взорвали Крымский мост. Именно они, а никакие не украинцы. Забудьте о братьях наших меньших как о противнике.

Полагаю, через год мы перестанем вспоминать об Изюме, Красном Лимане или Крымском мосте, ибо у нас появятся совсем другие заботы, как радостные, так и печальные. Нет никакой Украины — есть жесткое противостояние с англосаксами, использующими разного вида инструменты для достижения своих целей — «Хаймарсы», беспилотники, диверсии, украинцев. Да, они, в отличие от нас, воюют не за свою землю, а за свою гегемонию. Но люди гибли в жестоких войнах за власть над миром во все времена, с чего мы вдруг решили, что этот мотив сегодня уже не актуален?

«Мы не сталкивались с перспективой ядерного Армагеддона со времен Кеннеди и Кубинского ракетного кризиса в 1962 году», — заявил на днях Джо Байден.

Это значит, что американцы приняли вызов, оценили серьезность ситуации. Возможно, они взвесят свои грядущие потери после обмена ядерными ударами и решат отступить. А возможно и нет. И тогда весь мир у труху, и они не против.