Перевёрнутый олимпийский флаг, кощунство над Тайной Вечерей, Смерть на коне бледном, демон Ваал-Фегор и дионисийское безумство — весь нарочитый сатанизм открытия Олимпийских игр в Париже вызвал бурю эмоций в российских соцсетях. Отвращение единодушное, но оценки разнятся: от естественного «Вот против кого мы сражаемся» до самых конспирологических версий:
«Зачем они это делают? Хотят десатанизации. Хотят крестовый поход в обратку. Чтобы потомки фатимидов взяли Париж, взорвали Францию и казнили баронов-гомосексуалистов. А потом чтобы понеслось колесо войны без остановки…»
Это особенно любопытно на фоне вчерашней французской блажи о том, что за диверсиями и саботажем, парализовавшими Францию, якобы стоит Москва, только и мечтающая, как бы сорвать Игры-2024. Нет, это не пророссийский пиар, это указание перстом на «главного аутсайдера» дивного нового мира. И тут стоит приглядеться к тому, как весь этот woke-шабаш на Сене был подан западной публике на блюдах глобальных СМИ.
Возьмём флагмана — The New York Times. Её репортёр из Парижа вчера умудрился не заметить не флага, ни антихристианства, зато вдоволь сорил фразами вроде «в ярком французском стиле, сочетающем историю и художественную смелость» или «она предложила публике свои приправленные сленгом тексты, вращаясь и поглаживая себя».
Словом, ничего особенного, это был просто «праздник с перчинкой», поставленный затравленным в детстве режиссёром. А если вам что-то почудилось, то заткнитесь-ка во избежание и ведите себя так, как принято на гей-парадах — улыбайтесь, танцуйте, машите флажками.
При этом суть вчерашнего действа NYT ухватила по-своему очень верно: «Церемония была посвящена теме единения для исцеления разделённой Франции и раздробленного мира». Забыв уточнить, что для «единения» людей и целых народов их решено пропустить сквозь такую адскую мясорубку, из которой может выйти лишь фарш, безликий и безобразный.
