Перед тем, как Франция уступила африканским требованиям независимости в 1960-х годах, она тщательно организовала свои бывшие колонии (страны CFA) в систему «принудительной солидарности», которая состояла в том, чтобы обязать 14 африканских государств передавать 65% своих валютных резервов напрямую французскому казначейству, плюс еще 20% передавать туда же в виде финансовых обязательств. Это означает, что эти 14 африканских стран имеют постоянный доступ только к 15% от своих собственных денег! Если им нужно больше, они должны заимствовать свои собственные деньги у французов по коммерческим ставкам! И так было с 1960-х годов. И это еще не все: существует ограничение на кредит, предоставляемый для каждой страны-члена CFA, эквивалентное 20% от их государственных доходов в предыдущем году. Так что если страны хотят занять больше, чем 20% — очень плохо; они не могут это сделать.
Франция имеет первоочередное право покупать (или запрещать продавать) любые природные ресурсы, находящиеся в земле франкоязычных стран. Так что даже если африканские страны могут получить более высокие цены в других местах, они не могут никому их продать, пока Франция не скажет, что ей эти ресурсы не нужны.
В получении государственных контрактов французские предприятия также должны рассматриваться в первую очередь; только после этого эти страны могут искать подрядчиков в другом месте. И не имеет никакого значения то, что страны CFA могут получить лучшее соотношение цены и качества в другом месте.
Президенты стран CFA, которые пытались покинуть зону CFA, подверглись политическому и финансовому давлению, которое последовательно оказывали на них французские президенты. А некоторых и вовсе убили.
Таким образом, эти африканские государства являются французскими налогоплательщиками, облагаемыми налогами по ошеломляющей ставке, но граждане этих стран не французы и не имеют доступа к общественным товарам и услугам, которые их деньги помогают оплачивать.
Более того — страны зоны CFA получили требования по обеспечению личного финансирования французских политиков во время выборов во Франции.
Известен «неловкий случай в Абиджане» (Кот д’Ивуар), где накануне выборов правительство бывшего президента Гбагбо хотело построить третий крупный мост, чтобы связать центральный деловой район (так называемое Плато) с остальной частью города, от которой она отделена лагуной. По правилам Колониального пакта, контракт должен отойти к французской компании, которая, кстати, назвала астрономическую цену — причем требовала оплаты в евро или долларах США. Не будучи счастливо этим обстоятельством, правительство Гбагбо искало второе предложение цены от китайцев, которые предложили построить мост за полцены, названной французской компанией, и — ожидаемо — взять оплату в какао-бобах, крупнейшим в мире производителем которых является как раз Кот д’Ивуар. Но неудивительно, что французы сказали: «нет, вы не можете это сделать». Ну и всё.
В целом колониальный пакт дает французам доминирующее и привилегированное положение над франкоязычными странами Африки, но в Кот-д’Ивуаре, жемчужине бывших французских владений в Африке, французы чрезмерно доминантны. За пределами парламента почти все основные коммуникации – вода, электричество, телефон, транспорт, порты и крупнейшие банки – находятся в ведении французских компаний или французских интересов. Та же история в торговле, строительстве и сельском хозяйстве.
Короче говоря, Колониальный пакт создал правовой механизм, согласно которому «Франция получает особое место в политической и экономической жизни своих бывших колоний» (а по факту — продолжает их эксплуатировать).
Знают ли французы, что они живут за счет богатства африканских стран вот уже в течение более полувека? И если они знают, им на это наплевать?
Когда Франция начнет возвращать деньги, которые она высосала из этих стран? Мы догадываемся, что — никогда.