Ирано-саудовский кризис и Пакистан

Пакистан выступил посредником между Королевством Саудовская Аравия (КСА) и Исламской Республикой Иран на фоне усиления опасений, что длительное двустороннее противостояние несет потенциал серьезных последствий для всего региона. С целью урегулирования конфликта военно-гражданское руководство Пакистана в январе 2016 г. посетило Эр-Рияд и Тегеран. Обе столицы благосклонно отреагировали на высокие визиты, изменилась тональность иранских лидеров, мир застыл в ожидании разрядки,… но чуда не произошло. Спустя несколько дней Эр-Рияд жестко отверг и медиаторскую роль Исламабада, и возможность диалога.

Ирано-саудовская напряженность нагнеталась в течение всего 2015 г. Раздражение Эр-Рияда усилилось после разгрома дипмиссий королевства в Иране, а также в связи со снятием США и Евросоюзом 16 января 2016 г. санкций против Тегерана, который сразу же пообещал выбросить на мировой рынок значительные запасы сырой нефти, восстановив статус основного углеводородного конкурента КСА.

Медиаторская роль Исламабада была вполне объяснима. Во-первых, его озабоченность была вызвана просьбой главы внешнеполитического ведомства КСА к военному истеблишменту Пакистана не только направить сухопутные войска в зону потенциального конфликта, но и задействовать ядерное вооружение, разработку которого Эр-Рияд активно финансирует на протяжении многих лет. Исламабад и в прошлые годы заявлял о недопустимости военного вмешательства в конфликт на стороне какого-либо государства внутри  мусульманской уммы.

Во-вторых, реакцией Ирана на формирование антитеррористического альянса под руководством КСА в декабре 2015 года. Исламабад значился его участником, но узнал об этом из заявлений официальных лиц Эр-Рияда.  В список были включены еще 34 государства, за исключением Ирака, Ирана и Сирии. Как пояснили в дальнейшем саудовские власти, указанные страны не были приглашены ввиду дефицита доверия к ним.

В-третьих, Исламабад опасался очередного всплеска суннитско-шиитских погромов у себя в стране, особенно после прокатившейся волны протестов в первых числах января 2016 г. в соседнем Иране в связи с казнью властями КСА 2 января 2016 г. известного саудовского проповедника-шиита аятоллы Нимр ан-Нимра.  

Пакистан демонстрировал беспристрастность в период нарастания напряженности между странами. Он открыто не осудил действия Ирана в связи с нападением на дипмиссию КСА, но и не разорвал дипломатические отношения с ним, как это сделали несколько стран Персидского залива; подчеркивал нейтралитет даже во время визита в Исламабад министра иностранных дел КСА в середине января с.г.

Запрос Эр-Рияда направить несколько тысяч пакистанских военнослужащих в распоряжение властей КСА изменил последующий ход событий.  Исламабад срочно отменил уже заявленный визит гражданского министра обороны Х. Асифа в Тегеран в середине января с.г. В сжатые сроки пакистанские военные и, в частности, начальник штаба сухопутных войск генерал Р. Шариф, инициировали проект посредничества в ирано-саудовском конфликте.  

Два Шарифа (однофамильцы – премьер-министр Наваз Шариф и начальник штаба сухопутных войск генерал Р. Шариф) с визитом 18 января полетели в Эр-Рияд с миссией урегулирования разногласий мирными средствами в интересах единства мусульман в эти трудные времена. Руководство КСА  с пониманием отнеслось к миссии Исламабада и передало пакистанской делегации  список пунктов для дальнейшего обсуждения с президентом Ирана Хасаном Роухани и духовным лидером аятоллой Али Хаменеи, заверив гостей из Исламабада, что в случае если Исламская Республика Иран продемонстрирует позитивные признаки, дипломатические отношения могут быть восстановлены.

На следующий день, 19 января с.г. военно-гражданское руководство Пакистана прибыло в Тегеран. Справедливости ради следует сказать, что премьер-министр Наваз Шариф был первым мировым лидером, который посетил Иран после отмены санкций. Как писали пакистанские СМИ, ему удалось получить положительный ответ от иранского руководства инициировать ирано-саудовский диалог и отрегулировать вопрос о координаторах, миссия которых, как планировалось, должна была поддерживать деловые контакты с официальными лицами Королевства Саудовская Аравия и Исламской Республикой Иран. Пакистанское посредничество принесло положительные результаты. Уже  20 января 2016 г. Верховный лидер аятолла Али Хаменеи впервые публично  осудил нападение  на посольство КСА в Тегеране. 

Представлялось, что и Эр-Рияд, и Иран услышали друг друга благодаря усилиям медиатора. Но вместо триумфа дипломатия Исламабада в очередной раз потерпела фиаско. 25 января 2016 г. министр иностранных дел  КСА Адель аль-Джубейр  заявил, что Тегеран проводит враждебную политику по отношению к арабскому миру, вмешивается во внутренние дела иностранных государств, разжигает  межрелигиозную рознь и поддерживает терроризм. Безусловно, на этом фоне усилия Исламабада обернулись пустой тратой сил.

Отказ  Эр-Рияда от услуг Исламабада в развитии диалога с Тегераном связан с несколькими факторами: изменением   общей военно-политической обстановки на Ближнем Востоке, активизацией военного сотрудничества  КСА с США и Индией (на места военных инструкторов Пакистана, дислоцированных в Эр-Рияде согласно прежним договоренностям, прибывают индийские военные и, соответственно, их вооружение) и повторный отказ Исламабада  направить сухопутные войска в распоряжение КСА. Напомним, что в конце марта 2015 г. премьер-министр Наваз Шариф пообещал саудитам послать своих военнослужащих в распоряжение Эр-Рияда, но уже в начале апреля парламентарии под давлением  генералитета отказали  направить свои войска воевать против  хуситов Йемена.

Посреднический провал военно-гражданского руководства Пакистана  наладить ирано-саудовский процесс диалога означает, что на этот раз Эр-Рияд надолго исключил Исламабад из списка своих союзников, а также значительно сократит объемы предоставляемой финансовой помощи и расширит торгово-экономические, военные и иные контакты с давним его соперником – Нью-Дели.

Внутренняя политика Пакистана также в ожидании перемен… Давно обсуждаемый в стране вопрос о продлении срока пребывания в должности начальника штаба сухопутных войск генерала Р. Шарифа (официально выход в отставку в конце ноября с.г.) уже решен. По возвращении из ирано-саудовского турне премьер Наваз Шариф отказал  генералу Р. Шарифу в продлении срока  его полномочий. Командующему армией ничего не оставалось, как публично заявить об отказе от продолжения службы и выходе в отставку по достижению пенсионного возраста. Генералитет Пакистана – один из мощнейших, властных институтов государственной власти, четыре раза захватывал власть в стране; начальник штаба сухопутных войск – де-факто первое лицо в государстве. Таким образом,  завершение антитеррористической кампании, инициированной генералом Р. Шарифом, поставлено под угрозу.

Алексей Абрамов, политический обозреватель, специально для интернет-журнала «Новое Восточное Обозрение».