У России достаточно рычагов влияния на страны ЕС

Брюссель — Санкт-Петербург — Позиция Европейского cоюза в отношении России полна внутренних противоречий. О том, эффективны ли уже принятые ЕС санкции против российской экономики, следует ли ждать четвертого пакета штрафных мер и почему некоторые страны ЕС относятся к политике Кремля довольно лояльно, корреспондент DW побеседовал с Од Мерлен, которая преподает политологию в Свободном университете Брюсселя и, в частности, проводит исследования по России.

— Как далеко готов пойти Евросоюз, чтобы противостоять вмешательству России в дела Украины?
— Трудно сказать. Мне кажется, Европейский cоюз сам не знает ответа на этот вопрос. Сейчас ЕС расколот по многим вопросам, можно даже сказать, что он находится в стадии становления. На каждый новый вызов Европейский cоюз пытается дать ответ и при этом познает самого себя. Можно сказать, что он создает себя, преодолевая кризисы.

Уже сейчас ясно, что Европейский cоюз не готов воевать. Но я думаю, что он готов к ужесточению своей позиции. Например, французские власти сообщили, что приостанавливают поставку России первого вертолетоносца Mistral.

— Но ведь санкции вводят обе стороны —  и Запад, и Россия. Какие из этих мер, по— вашему, могут оказаться самыми эффективными: внесение в черные списки ЕС и стран «Большой семерки» людей из ближайшего окружения президента Путина или введенное Россией эмбарго на импорт продуктов из стран Запада?
— Как мы видим, черные списки не работают. Например, председатель Госдумы Сергей Нарышкин спокойно встречается в Париже с французскими парламентариями, и они тепло его приветствуют, несмотря на то, что он фигурирует в этих черных списках.

Я бы сказала, что наиболее действенной оказалась третья ступень западных санкций, которая была инициирована в июле. И хотя Россия в ответ тоже предприняла некие действия, все-таки думаю, что секторальные санкции Запада так или иначе повлияют на российскую действительность. И это влияние будет сказываться не только в ближайшее время, но и в более отдаленной перспективе. Ведь спад экономики России отражается на жизненном уровне определенной части российского общества. Поэтому я думаю, что западные санкции, особенно их третья ступень, сильнее.

— Считаете ли вы возможной четвертую ступень западных санкций против России?
— Я не пророк и не гадалка. Но думаю, что четвертая ступень санкций весьма вероятна.

— Как вы оцениваете эффективность российской пропаганды на Западе?
— Мне кажется, что в первые месяцы украинского кризиса — с ноября 2013 года до лета нынешнего года — российская пропаганда довольно сильно повлияла на мнение ряда людей. Это было видно по публикациям в различных западных СМИ, когда в череде разных мнений часто попадались эксперты, которые буквально дословно высказывали прокремлевскую точку зрения и старались распространить эту риторику в западном обществе.

Но с лета, особенно после гибели малайзийского «Боинга» на юго-востоке Украины и по ходу дальнейшего развития войны в этом регионе, российская пропаганда стала менее эффективной. Хотя некоторые моменты показывают, что кремлевская пропаганда на Западе все же играет определенную роль. И мы можем лишь догадываться, какие закулисные сделки заключаются во время встреч российских и западных политиков.

— Почему такие страны, как Чехия, Словакия и Венгрия, которые на собственном историческом опыте знают, что такое российская оккупация, сейчас выступают адвокатами Кремля, говоря о неэффективности экономических санкций?
— Это очень интересный вопрос. Он затрагивает весьма парадоксальную ситуацию и показывает, что нельзя пользоваться какими-то устоявшимися идеологическими схемами. Конечно, когда в 2004 году в ЕС вступили бывшие социалистические страны, было ощущение, что «новая Европа» будет относиться к России более критично, чем «старая Европа», которая за многие десятилетия смирялась с политикой Советского Союза.

Сейчас же мы можем говорить о реалистичном подходе к экономике и о зависимости в сфере энергетики. Потому что без этого нельзя ничего понять в отношении позиции Чехии и Словакии. Что же касается Венгрии, то здесь еще определенную роль играют идеологический и политический аспекты. Премьер-министр Венгрии Виктор Орбан довольно давно дает понять, что ему неинтересно движение его страны по пути к демократии, плюрализму и правам человека. И что ему гораздо ближе тот путь, который пропагандируют правящие российские политические элиты.

Знания истории, в частности того, что произошло в 1956 году с Венгрией и в 1968 году с Чехословакией, недостаточно для того, чтобы понять нынешнюю ситуацию с этими странами. Ведь у российской стороны есть достаточно рычагов влияния, чтобы убедить некоторые государства ЕС в своей правоте. В частности, газ — один из таких рычагов, притом что, например, Словакия очень зависит от России в части.