Курды сегодня компактно проживают на территории Турции, Ирака, Ирана, Сирии, а также в Азербайджане, Армении и Грузии. Данные по численности курдов, как это часто бывает в случае с этническими меньшинствами и коренными народами, вызывают у специалистов сомнения. Как известно, в Турции и Иране не проводится переписей населения по национальному признаку. Турецкая газета «Milliyet» в 2008 году писала о 12 млн. 600 тыс. курдов в Турции (включая в эту цифру 3 млн. близких к курдам заза). Другая турецкая газета «Radikal» в 2013 году указывала их численность в 13 млн. 400 тыс. По данным ЦРУ, 18% почти 82-миллионного населения Турции и 10% чуть более чем 80-миллионного населения Ирана являются курдами.

Курдистан занимает важное геостратегическое положение в регионе, обладает огромными нефтяными запасами и водными ресурсами, что не может не привлекать к нему внимание глобальных игроков. Особо должно быть отмечено, что исторически территории, населенные курдами, часто становились очагами различных партикуляристских и сепаратистских движений. Из самых последних процессов необходимо выделить то, что в Турции в 1978 году была создана Рабочая Партия Курдистана, руководимая Абдуллой Оджаланом. С 2004 года вооруженную борьбу с иранским властями ведет группировка Пежак (ПЖАК — Партия Свободной Жизни Курдистана), часто характеризуемая как иранское крыло РПК. Ситуация осложняется еще и тем, что курдские районы Турции и Ирана всегда отличались более низким уровнем развития экономики, социальных отношений. По проведенному в 2010 году исследованию, 23% турецких курдов голодали, а 53% находились за гранью нищеты. Схожая ситуация наблюдалась и в Иранском Курдистане. Последние десятилетия в обеих странах реализуются программы по оздоровлению социально-экономической жизни этих районов. Кроме того, и в Турции, и в Иране за этот период сложилась курдская политическая элита, активно вовлеченная в управление курдонаселенными областями.

В 1980-1990 годах курдский вопрос был одним из обостряющих факторов во взаимоотношениях исторических региональных соперников — Ирана и Турции. В последней считалось (частично продолжает считаться), что Иран был одним из финансистов РПК для использования ее в качестве инструмента давления на Турцию. В турецкой печати публиковались материалы о том, что на территории Ирана имеется госпиталь для боевиков РПК и несколько лагерей этой организации.

Во время гражданской войны в Иракском Курдистане в 1994-1998 годах Турция и Иран поддерживали противоборствующие стороны — Демократическую партию Курдистана, руководимую М. Барзани, и Патриотический союз Курдистана, руководимый Дж. Талабани, соответственно.

Изменения в ирано-турецких отношениях, в том числе и в области сотрудничества по курдскому вопросу, стали происходить с приходом к власти в Турции местных исламистов. В июле 1996 — июне 1997 годов у власти здесь находилась партия «Рефах» Неджметтина Эрбакана, при котором Анкара значительно сблизилась с Тегераном, как в области культурного, так и политического и экономического взаимодействия. Не в последнюю очередь из-за этого вскоре после прихода к власти партия Н. Эрбакана была отстранена турецкими военными от управления страной. В 2002 году на парламентских выборах в Турции победу одержала другая исламистская партия — Партия справедливости и развития Р.Т. Эрдогана, которая до сих пор остается правящей в стране. Этот период также отметился разными отрезками потепления отношений между двумя странами. Курдский вопрос, наряду с проблемами транспортировки иранских энергоносителей, а также иранского ядерного досье, был одним из главных на повестке дня двусторонних отношений.

Начатая в 2003 году операция США в Ираке, в ходе которой контуры будущей курдской государственности становились все более очевидными, были восприняты Анкарой и Тегераном как угрожающие их собственной безопасности. Обеспокоенность Ирана тем более усиливалась в связи с тем, что Тегеран виделся следующей мишенью американцев.

Парламент Турции отказал в предоставлении США своей территории для ведения боевых действий против Ирака, что было положительно воспринято в Иране. В свою очередь, американцы оказывали поддержку курдам в Северном Ираке, где к тому времени уже долгое время находились основные базы РПК, а с 2004 года — и аффилированной с ней Пежак. В июне того же 2004 года РПК объявила о прекращении пятилетнего перемирия с Турцией. В этих условиях и стал формироваться союз Анкара-Тегеран, направленный, в том числе, и на «усмирение» курдского фактора в регионе.

В конце июля 2004 года состоялся визит премьер-министра Турции Р.Т. Эрдогана в Тегеран, в ходе которого одной из основных обсужденных проблем двустороннего сотрудничества стал вопрос борьбы с РПК. За этой поездкой последовал ряд двусторонних встреч на высшем уровне. Как заявил в 2005 году министр иностранных дел Ирана, «Иран сотрудничает с соседней Турцией в борьбе против терроризма, и это сотрудничество продолжится в будущем». Между странами начался обмен разведданными о боевиках РПК/Пежак. Кроме того, Иран начал экстрадицию членов РПК в Турцию.

Усиливающаяся международная изоляция Ирана и действия турецких властей, направленные на мирное разрешение проблемы иранского ядерного досье, также положительно влияли на сближение стран, обеспечивая их сотрудничество и по курдскому вопросу. Однако в 2011-2012 годах международная обстановка в регионе, а также действия иранских и турецких властей против Пежак и РПК соответственно стали постепенно приводить к охлаждению отношений в связи с потерей острой необходимости сотрудничества в курдском вопросе, как это было ранее.

В июле-сентябре 2011 года Тегеран проводил масштабную операцию против Пежак в горах Кандиль в Ираке, в результате которой группировке, по меньшей мере, был нанесен серьезный урон, и в конце сентября она объявила перемирие. В августе лидер РПК Мурат Карайылан заявил, что боевики Пежак выведены из Ирана и направлены в лагеря РПК, которая не воюет с Тегераном, а также то, что боевики последней заменили боевиков Пежак на границе с ИРИ. Однако это заявление не остановило иранской операции. В конце октября 2011 года состоялся визит главы курдского регионального правительства в Ираке Масуда Барзани в Тегеран, в ходе которого он заявил о том, что проблема Пежак решена, и она больше не возникнет в будущем.

2012 год стал самым кровопролитным в противостоянии Турции с РПК с 1999 года. Вместе с тем, в конце этого же года начались переговоры Анкары с находящимся в турецкой тюрьме лидером группировки Абдуллахом Оджаланом по мирному разрешению «курдской проблемы», по итогам которых 21 марта 2013 года было объявлено о перемирии. В мае 2013 года боевики РПК стали покидать территорию Турции. 16 ноября 2013 года по приглашению Т.Р. Эрдогана в Диярбакыр (неофициальная столица Турецкого Курдистана) прибыл Масуд Барзани. Этот визит рассматривался как историческое событие в турецко-курдских отношениях.

Однако не стоит рассматривать похолодание отношений между Тегераном и Анкарой как результат того, что обе страны нашли приемлемые для себя решения «курдской проблемы». И Турция, и Иран все еще сохраняют общие интересы в этом вопросе, сопротивляясь независимости Иракского Курдистана, которая может спровоцировать местных курдов в каждой из этих стран на более активные действия в вопросе своего самоопределения. Одной из главных причин ухудшения отношений между указанными странами стали разногласия в сирийском вопросе: Иран поддерживает правительство Башара Асада в то время, как Турция стала на сторону повстанцев. В конце 2012 года Анкара обратилась к НАТО с просьбой разместить на своей территории системы «Patriot», что вызвало недовольство Ирана. Сирийский кризис фактически развел Анкару и Тегеран по разные стороны геополитической карты. При этом на фоне происходящих сегодня в регионе событий ирако-сирийские курдонаселенные территории смыкаются в единый регион, окаймляющий и сближающий курдское пограничье Ирана и Турции.