{headers} Полит Информ > Версия для печати > Воспоминания о ГКЧП
Главная > Точка зрения > Воспоминания о ГКЧП

Воспоминания о ГКЧП


2-10-2014, 11:09.

Хотел бы вернуться к одной дате, событиям, которые всё менее и менее пафосно освещаются. По прошествии времени, осмысливая пройденное, я счёл необходимым поделиться с телезрителями некоторыми соображениями. Я имею на то право, поскольку в августовские дни 1991 года я работал членом инновационного совета при российском премьере Иване Степановиче Силаеве.

Я находился в Белом доме в те дни, видел всё происходящее, видел, как действует федеральная власть в лице ГКЧП, разумеется, и как организовывает противодействие группировка Ельцина. Бывал, например, на совещании так называемого госсекретаря Бурбулиса, у Руслана Имрановича Хасбулатова, у других…

Первый вывод, который я сделал, глядя на действия федералов, что они хотят и переворот совершить, и Конституцию соблюсти. Про такое говорит народ — и на ёлку вскарабкаться, и задницу не уколоть. И у меня уже тогда создалось впечатление, что эту группку людей сумел завести Михаил Сергеевич Горбачёв, хотя, конечно, прямо он эту комбинацию не расписал, но он сумел намекнуть им, завуалировано дал знать: «Вы видите, мол, до чего обнаглел этот Ельцин, до чего он доведёт страну… даю вам карт-бланш. Но сам я как нобелевский лауреат мира не могу принимать явное участие». Расчёт же его был прост. Победят ГКЧПисты — легитимный президент страны Горбачёв таки вернётся. Не победят — демократически настроенный президент в стороне, к тому же ставший узником совести. Но это что касается действий тогдашних федералов.

Сепаратистская сторона была ничем не лучше, а даже ещё и хуже. Я видел эти баррикады. Ельцинскую власть защищало весьма ограниченное число людей. Это в Центре, в Москве группировались радикальные демократы, но большая часть симпатий страны были изначально скорее на стороне ГКЧП. И если бы, например, у Геннадия Ивановича Янаева не дрожали при телесъёмке руки, всё могло сложиться иначе.

Их дрожание свидетельствовало о слабости, неправоте или неуверенности в том, что он поступает верно, о нервозности, граничащей со страхом и безволии. Режиссёр мастерски сфокусировал внимание телезрителей на этом. И как говорила героиня Нонны Мордюковой: «Хороший ты мужик, но не орёл»…

А вот я думаю, если бы во время Великой Французской революции было телевидение и стояла бы скрытая камера в доме Жана Поля Марата… Удалось бы справиться с Жирондой? Казнили бы короля? Чтобы унять нестерпимый зуд, вызванный неизлечимой кожной болезнью, Марат дни напролёт лежал в ванной; в этом положении он сочинял революционные вирши и там же получил удар кинжалом… Так было в реальности. Свидетельства же тогдашних пиарщиков сохранили нам другой образ революционера — взрывной темперамент, пылающие очи, распахнутый ворот рубашки, обнажающий грудь.

Я не знаю, кто подсказал Ельцину эту идею, но именно он, подражая известному большевику, киношно влез на броневик. И это символизировало столь же страшные потрясения для страны, как в октябре семнадцатого.

Конечно, у Белого дома было и много молодых, романтически настроенных людей, охваченных азартом борьбы, жаждущих приключения. Именно для них, я лично видел, как к баррикадам грузовики подвозили ящики с продуктами, но ещё больше ящиков было с водкой. Не скупился теневой бизнес. Молодёжь, подогретая спиртным и проповедниками, жаждала действий.

Именно ельцинские политтехнологи провоцировали пролитие крови. И как раз ГКЧП, который можно за многое справедливо критиковать, боялся эту кровь пролить. Ельцинисты улучили момент и подсекли на этом гкчпистов, спровоцировав нападение молодёжи на уходящую танковую колонну, так пролилась кровь. Первая кровь.

И ещё о федеральной власти образца девяносто первого года. Да, я уважаю попытку остановить развал страны. Но деятели ГКЧП подставились — и подставили всю страну. Когда корреспондент французской «Монд» предложил мне написать пятистраничный анализ происшедшего, я ответил, что суть событий укладывается буквально в одну фразу: «Нельзя делать переворот с пустой головой и полными штанами!» Надо быть последовательными: или переворот, или легитимные процедуры. В итоге они сели между двух стульев. То, что на стратегию ума не хватило, понятно. Но непонятно, почему его не хватило даже на тактику. Неужели нельзя было в указ о приостановке деятельности политических движений и партий включить и саму КПСС? Неужели нельзя было не объявлять своим официальным печатным органом газету «Правда»? ГКЧП опёрся на инфраструктуру, уже породившую в элитах повальную аллергию, и в итоге не только скоропостижно скончался сам, но и забрал в могилу партию. А ведь она — при всех присущих ей проблемах — была арматурой страны.

Ельцин два года спустя, в девяносто третьем при следующем перевороте проявил изворотливость и, самое главное, решительность. Как говорил поэт: «Хоть тупы они, как пробки, это не беда, но зато они не робки — парни хоть куда!»

В тот же девяносто первый год, да и сейчас, для меня непостижимым остался странный факт, что два русских человека разрушили страну, которую создавали русские люди. Такие, как Алексей Петрович Ермолов, Александр Михайлович Горчаков, как тот же Скобелев, например. Ведь и Советский Союз был как раз Великой Россией.

Горбачёв мог, превозмогая гордыню, передать союзную власть Ельцину. Или Ельцин через свои амбиции мог не зажигать сепаратистский бикфордов шнур.

Это тёмное прошлое, но есть и туманное настоящее. Ведь Россия способна выжить только будучи великой. Это и дух, это и земля, это и народ. В нынешнем состоянии, увы, наша страна не притягивает к себе. Всё, что откололось, притягивают к себе США, Китай, Евросоюз. Если дело пойдёт и дальше так, то части и без того усечённой России снова пойдут кому-то в качестве дешёвого строительного материала.

Анатолий Вассерман, Нурали Латыпов



Вернуться назад