Сегодня у нас будет урок импероведения для самых маленьких.
Сразу скажу: если вы, по какому-то недоразумению (ну, вдруг), знаете понятия «талассократия» и «теллурократия», вам немного не сюда. Сейчас у нас будет не история мирового государства и права, а рассуждения о метафизической и не совсем научной величине, которую ваш покорный слуга обозначит, как «логика Империи». Почему? Ну, если вкратце — потому, что времена империализма у нас, вроде бы как, прошли, а империи остались.
Начнем с того, что понятие «империи» мы будем трактовать шире — намного шире, — чем приснопамятный учебник. Вот чем, например, Империя отличается от Сверхдержавы? Подумайте хорошенько. Если не придумали, я подскажу: Империя — это не только земли, централизация и единство правового пространства, это всегда цивилизационный проект. Совокупность неких сложных универсальных принципов человеческого общежития — моральных, этических, правовых etc., — применимых, с некоторыми оговорками, к абсолютно любому человеку. Да, к любому. От высоколобых пейсатых товарищей с семью «высшими» до нибельмеса не понимающих в арифметике смуглолицых горячих парней. Если угодно, это те самые пресловутые «скрепы», превращающие в нужный момент разношерстную многонациональную многомиллионную толпу подданных в единую мобилизованную военную машину. Причем, прошу заметить, эти «скрепы» — отнюдь не синоним «идеологии», как раз идеи Империи могут менять в зависимости от ситуации.
Зачем? Потому что логика Империи — это всегда «логика муравейника», причем военного муравейника с вертикалью, муштрой и охреневшим ВПК. Потому что Империи, в отличии от не-империй, пребывают в режиме нон-стоп конфронтации со всем миром. И дело даже не в захватываемых ресурсах и прочих материальных благах, Империям требуется расширять свой цивилизационный проект. Беспрестанно, на максимальных территориях, от горизонта до горизонта. Да-да, цель любой Империи — расширить свой цивилизационный проект на весь мир. Не взирая на мнение «папуасов». «Мирных» Империй не бывает в природе, Империи постоянно воюют свои интересы. Если в Империи вырастает поколение, не знавшее войны — то либо это транспланетарная Империя (каких до сего дня не существует), либо Империя в глубоком кризисе.
Логика Империи — это логика стратократической цивилизации с синдромом постоянной экспансии. Причем не играет роли, как именно эта экспансия проводится: военной агрессией, захватом фондовых рынков или поглощением культурного пространства, повторюсь: важно расширение цивилизационного проекта Империи, в перспективе, на все человечество. А подкреплять звон монет и доброе слово у Империй принято кулаком в латной рукавице — такова природа вещей.
У Империй всегда — длинная и долгая военная история, множество военных праздников и «дней воинской славы». Империями на подъеме всегда управляет военная аристократия, а «эффективные менеджеры» почти всегда означают кризис Империи. Почему? Потому что Империям, в виду специфики их логики, требуется капитуляция противника перед их цивилизационными проектами, что, в свою очередь, требует стратегического мышления сродни военной науке. При этом «эффективные менеджеры» стратегическим мышлением не обладают, все, что они могут предложить — это разной степени хитрож@пость. Но перед хитрож@постью никто не капитулирует, максимум — отступает, что Империи не устраивает. По уже, думаю, понятным причинам.
И, возвращаясь к «логике муравейника»: Империи намного меньше зависят от роли личности. История знает немало Сверхдержав, созданных силой единого лидера, но прекращавших существование вместе с его смертью. Их называют «империями», но в нашем определении ими эти государства не являются. Особенность Империи в том, что ее цивилизационный проект — это проект «общности», «сущности», «народа», а не конкретной личности-пассионария. Проект, способный переживать кризисы и самостоятельно выдвигать в кризисные моменты сильных лидеров, сглаживающих «периоды падения». И по этой же причине Империи никогда не опираются на малочисленные элитные войска а-ля «300 спартанцев» или народные ополчения, но рождают гигантские профессиональные армии.
Потому что Империям нужно, простите, мясо. Много мяса. Нужны гигантские людские ресурсы, которыми можно расплачиваться за амбиции своего цивилизационного проекта. Но Империя не может позволить себе содержать необученный сброд — при имперских масштабах, подобная людская масса неуправляема. Как и не станет опираться на суперсолдат, потерю которых нечем будет возместить. Империя может отправить экспедиционный корпус размером с небольшую национальную армию в другой конец глобуса и это никак не скажется на ее обороне. При этом корпус этот должен суметь справиться если не со всеми, то с большинством проблем, встающих на его пути.
Наконец, логика Империй диктует необходимость жесткой централизации, мощь имперских амбиций опирается на «центры силы» — агломерации, аккумулирующие 90% всех ресурсов: финансовых, промышленных, людских. Империям свойственна урбанизация и тенденция эта лишь усиливается с развитием человечества. При этом разрыв в развитии между «центром» и «периферией» в Империях, традиционно, достигает огромных величин: в агломерациях — сияющие башни до звезд, а в «трех днях пути от имперского тракта» — хижины и юрты а-ля пятый век нашей эры. И в этом, опять-таки, логика Империи: все Империи развиваются по спирали, периоды взлетов сменяются периодами спадов и во времена, когда центробежные силы слабеют, именно эти периферийные регионы первыми отваливаются от тела Империи. Аналогично, во времена военных кампаний, эти внешние регионы играют роль буфера, своеобразной «абляционной защиты» Империи, принимая на себя основную тяжесть имперских кризисов.
Именно поэтому русская Империя — и РИ, и «Красная», — выглядит странной, поступая во многом вразрез с «логикой Империй». Что, опять-таки, определило катастрофические масштабы потерь этого цивилизационного проекта во времена неизбежных кризисов.